Третий по старшинству в Западном полушарии известный с конца XV века магический род происходит из некогда существовавшего в Европе графства Франш-Конте, территория которого входит в настоящее время в состав Пятой республики.

Конечно, корни данного рода значительно глубже, чем история его независимого существования. Достаточно долгое время волшебники данной фамилии существовали в качестве побочной ветви куда более известного в Старом свете рода Манн, который, говоря откровенно, на словах и поныне считает третью волшебную семью Америки своим младшим родственником.  Однако данный факт совсем не портит отношения двух уважаемых родов, разве что требует от Леверкюнов большей выдержки, чтобы не сорваться, когда в благородном присутствии кто-нибудь отпустит шутку на тему старшинства. К слову, происходит это почти регулярно, потому как удержаться от соблазна крайне трудно.

Так или иначе, Леверкюны были и есть (всё ещё) одна из наиболее влиятельных семей Северной Америки. Перебравшись в Западное полушарие в конце 16-го века на волне разгоревшихся в Европе религиозных войн, Леверкюны опередили многих своих будущих конкурентов, прочно заняв одну из самых прибыльных в ближайшем будущем ниш — рынок волшебных растительных компонентов.

Страсть Леверкюнов к собирательству и их любовь ко всякого рода волшебным (и не только) растениям долгое время воспринималась в среде волшебников как большая странность и даже чудачество. Большой ботанический сад Леверкюнов в родовом гнезде в Северной Америке считался тогда чем-то вычурным, совсем необязательным, да и вообще убыточным занятием. Однако то совсем не мешало Леверкюнам пополнять свои коллекции самыми разными экзотическими растениями.

Бум произошёл в 30-е годы 17-го века, когда рынок растений колыхнуло сначала тюльпаноманией, а потом ещё и резким скачком стоимости волшебных растений.

Стоит сказать, что до начала 17-го века зельеварение и алхимия, хоть и пользовались растительными компонентами, но мастера своего дела занимались выращиванием и добычей всего необходимого самостоятельно. Довольно редко алхимики прибегали к помощи рынка, то не было до конца безопасным занятием, что в свою очередь тормозило развитие самих наук, потому как профессионалам зелья банально приходилось тратить значительные силы на выращивание и сокрытие всяких запретных и не очень растений.

Всё изменил Трибунал. Его появление создало единое правовое пространство, что спустя время привело к появлению более или менее стабильного экономического и торгового поля. В начале 17-го века это стало причиной, во-первых, отделения процесса выращивания растений от ремесла зельеварения и алхимии, а, во-вторых, как следствие, к ускоренному развитию самих ремёсел, что в свою очередь создало потребительскую нишу, занять которую в начале 17-го века оказались способны только Леверкюны, потому как единственные на тот момент обладали банком самых редких волшебных растений.

Большой ботанический сад Леверкюнов в Северной Америке, конечно, стал внезапным и важнейшим бонусом благородного рода в наступившей эпохе. Им без труда удалось захватить рынок растительных компонентов в Северной Америке и всём Западном полушарии, а в начале 19-го века — проникнуть со своим более дешёвым и качественным товаром на рынок Старого света, за три с лишним десятилетия безапелляционно вытеснив ещё совсем недавно торжествовавших русских монополистов. Позже события 1820–1850-х стали известны как «первая цветочная война». Попытка реванша в конце 1880-х во «второй цветочной войне», впрочем, не увенчалась для оправившихся русских волшебников успехом.

Впрочем, в 20-м веке Леверкюнам всё же пришлось потесниться, когда своё слово сказали крупные поставщики в лице вставших на ноги волшебников Азии. «Третья цветочная война», начало которой пришлось на вторую половину 50-х, продлилась почти до начала 21-го века и закончилась для рынка растительных компонентов чем-то вроде паритета сторон. Леверкюны сохранили за собой Западное полушарие, но рынок Европы стал открытой для всего остального мира площадкой.

СЕГОДНЯ